АКТИВИЗМ

Активизм - родившаяся в Российском зарубежье разновидность политического экстремизма.

Термин «активизм» возник в среде российской эмиграции в середине 20-х гг. Наиболее раннее упоминание этого термина содержится в работах П.Б. Струве, считавшего «активистами» деятелей тех организаций, которые ведут активную борьбу с большевиками. Со временем этот термин получил более широкое толкование: «активистами» стали называть всех, кто активно боролся с Советской властью. Он все чаще стал использоваться многими учеными, военными, общественными деятелями, публицистами (П.Н. Краснов, Г.П. Федотов и другие).

Активизм - политическая доктрина той части российской эмиграции, которая вела активную борьбу с большевистской властью в России с целью ее свержения. Эта борьба включала в себя выработку идеологических установок, пропагандистскую деятельность, организацию террористических актов (против представителей СССР за рубежом и эмигрантов), а также проникновение на территорию России с террористическими, диверсионными и разведывательными целями. Она велась как «активистскими» организациями, так и отдельными эмигрантами.

Возникновение активизма на эмигрантской почве стало результатом сочетания нескольких факторов.

Во-первых, в политическом спектре эмиграции, отличавшемся широтой, были представлены практически все небольшевистские течения: от крайних монархистов до левых эсеров и меньшевиков. Вся эта неоднородная масса тем или иным образом участвовала в формировании «активистских» взглядов в среде российской эмиграции.

Причем заметное влияние на «активистские» идеологию и настроения эмиграции оказали левые течения - эсеры, меньшевики, анархисты – благодаря как их революционизму (склонности к насильственным, радикальным мерам), так и немалому практическому опыту террористической деятельности.

Во-вторых, в среде эмиграции была немалая прослойка лиц, для которых психологически война с большевизмом не закончилась, кто в любых условиях предпочитал действовать, не желая перекладывать решение своей судьбы и судьбы своей страны на других. Именно они составили основу «активистского» лагеря российской эмиграции.

В-третьих, в эмиграции оказалось большое количество военных, которые вынуждены были жить в крайне тяжелых материальных условиях, испытывая горечь унижения из-за бесправия и утраты привычного социального статуса. Привыкнув за время Гражданской войны к решению многих проблем силой оружия, потеряв уважение к законности и правопорядку, они готовы были использовать в борьбе с большевиками самые отчаянные и жесткие методы.  

В-четвертых, унизительность бесправия в чужих странах, тяжелое материальное положение, неустроенность быта, неуверенность в завтрашнем дне, страстное желание отомстить виновникам всех бед, обрушившихся на них и на Россию, толкали эмигрантов, особенно молодежь, на самые крайние шаги.

Так складывались активистские тенденции в среде российской эмиграции, создавая атмосферу, о которой Н.А. Бердяев сказал в ходе полемики вокруг трактата И.А. Ильина «О сопротивлении злу силою»: «Это есть разнуздание известного рода инстинктов, которыми и так одержимы русские люди в эмиграции, путем их духовного, философского, морального оправдания и возвеличивания. И так все жаждут казней, но нужно эту жажду сделать возвышенной, духовной, исполненной любви и движимой долгом исполнить абсолютное добро».

Активизм проявил себя в идеологии, деятельности различных организаций и террористических действиях отдельных эмигрантов.

Наиболее радикальной формой практического воплощения идей активизма (наряду с пропагандистской, разведывательной и диверсионной деятельностью) стали террористические акты.

Эмигрантский терроризм уходит своими корнями в российский революционный терроризм, сформировавшийся в последней четверти ХIХ в., в деятельность «Народной воли» и ее Исполнительного комитета, приведшую к смерти императора Александра II и многих чинов военно-полицейского аппарата империи. Террористические традиции народовольцев были поддержаны Боевой организацией партии социалистов-революционеров в 1901 – 1911 гг., жертвой которой пали вел. кн. Сергей Александрович, министры внутренних дел Д.С. Сипягин и В.К. Плеве. Во время революции 1905 г. эсеровский террор дополнился черносотенным: его взяли на вооружение члены боевых дружин «Союза русского народа» и других подобных ему организаций (убийства членов ЦК партии кадетов М.Я. Герценштейна и Г.Б. Иоллоса). Тогда же террористические методы стали использоваться большевистскими и анархистскими группами.

Развитию идеологии, практики и традиций террора в российском обществе во многом способствовали Первая мировая война и революционные потрясения. После большевистского переворота 1917 г. государственный террор как метод решения политических, экономических, социальных и духовных проблем стал широко применяться большевистским режимом и его противниками - белыми военными диктатурами и «зелеными» повстанческими движениями. Переместившиеся по окончании войны за пределы России антибольшевистские силы унаследовали индивидуальный террор как один из методов борьбы против Советского государства и ее представителей.

Таким образом, эмигрантский активизм и его крайнее проявление – терроризм - явились, во-первых, продолжением антибольшевистской борьбы периода Гражданской войны, во-вторых, питались тяжелыми материальными и духовными условиями жизни на чужбине и, в-третьих, вызывались внутренней и внешней политикой Советского государства.

Эмигрантский активизм 20 – 30-х гг. вписался в мировую практику экстремизма и терроризма, став его уникальной составной частью.

Исследования:

• Свириденко Ю.П., Ершов В.Ф. Белый террор? Политический экстремизм российской эмиграции в 1920 – 45 гг. М., 2000.
• Чистяков К.А. Убить за Россию! Из истории русского эмигрантского «активизма» 1918 – 1939 гг. М., 2000.

К.А. Чистяков